Приблизься ко мне, кто бы ты ни был, я верю тебе в одном – у наших судеб общее начало и общий финал. В твоем доме тоже слышны шаги. Достаточно ли этого, чтобы взяться за руки и дождаться рассвета вместе? Я не знаю. А ты? Мои слова останутся со мной, даже если я подарю их тебе. Твои – никуда не смогут уйти от тебя.
Молиться больше некому. Для женщины молитвы – детская попытка закрыться одеялом от неотвратимости. Ни один отец не любил и не любит нас. С нами цветы, сливы, апельсины, лимоны, собаки и лошади. Их судьбы так же безразличны высоким пустым небесам. В наших глазах и ветвях, шерсти и коре слишком много честной нежности. Никому не нужной, избыточной, как непонятное, переполненное смыслами и индивидуальными ассоциациями искусство.
Любовь всегда была твоей и с тобой, только ей казалось, что она принадлежит кому-то другому. Она большая гладкошерстная собака, от нее все одеяла пахнут псиной. Это животное может ластиться к другим, оно может убегать из дома далеко, почуяв угощение или ласку, но не забывай, никогда не забывай, что любовь - твоя, и что, какой бы ни была она мускулистой и крупной, кормить и защищать ее – тебе, и только на твой зов она прибежит из самого сложного переплетения переулков. Если, конечно, ее там не поджидали яд, нож или пуля.
Легко молча, быстрыми, привычными к слепой печати пальцами, говорить о том, что ты знаешь наверняка, даже когда не к кому обратить слово. Можно выйти с ноутбуком во двор. Там на черном небе будет острая луна, а рядом с ней – белая сильная звезда, старше моей памяти, старше письменного и устного человеческого языка.
Можно сесть у дома и ждать, не раздастся ли топот копыт, не зазвонит ли колокол над воротами. И – если вдруг – то открыть большие железные двери незнакомому всаднику на недобром вороном жеребце в хлопьях горячей пены. Увидеть, как отражается лунный свет в жестоких звездах шпор. Подождать, пока темноликий мужчина спешится, водить его коня в поводу, привязать и расседлать животное, принести ведро воды. Стереть с боков коня пот и кровь. Сказать нечаянному гостю: «Кто бы ты ни был – а звезда уже нашептала мне твое имя, - сначала выслушай меня, обними и поцелуй. И, если хочешь, расскажи, как прошел твой день. Обещаю не перебивать. Потом – делай, что тебе велено – или что сам решишь».
А если тишина не нарушится, настанет время разбрасывать правду в письмах всем и никому.
Маленькой я научилась не воровать хлеб с могил. Подростком носила на сумке красную кладбищенскую розу – ее хозяин так и не пришел за ней. А потом один мужчина, казавшийся совсем простым, но побывавший где-то, куда моя дорога еще не привела, научил меня интересоваться не только Богом, смертью и временем, но и вещами, происходящими в их окрестностях, и я заработала немного денег и купила хлеб самой себе. И розу мне подарили – маленький алый бутон, неделю или две простоявший в матовой пластиковой бутылочке за неимением вазы. Что стояло за цветком – желание, скорее всего, - вряд ли любовь. Что стояло за сладким хлебом – труд и правда, вряд ли что-то большее или меньшее. Но так я узнала, что, помимо мира мертвых, где я ориентируюсь не хуже Вергилия, есть еще и мир живых.
В детстве меня отучили ронять слезы, рыдать, всхлипывать, закрывать лицо руками. Но забыли запретить плакать черными буквами на белом фоне. Грубые и тонкие, сильные и легкие птицы моих рук летят по клавиатуре, выбивают на ней сложный ритм, говоря простые вещи тем, кого сегодня нет в этих четырех стенах, окруженных холодными горами.
Становясь старше, узнаешь, что иногда хороший человек – это тот, кто пролил не очень много крови. Что безопасность – это когда завтра ты, возможно, дотронешься взглядом до нежности розовых и золотых солнечных лучей. Что найти в лесу мертвого человека так же нормально, как быть найденной по частям там же группой мужчин на злых испанских конях. Что жизнь длится немногим дольше самых теплых объятий. Что, если кого-то любишь, лучше сказать об этом сегодня, и завтра, и еще сорок сороков раз. Обещай мне только одно – стоять лицом к правде и не закрывать глаза, какими стальными ножами ни стали бы ее прямые лучи.
Поднимаюсь верхом или пешком по булыжной мостовой, залитой водой и солнцем, и камни сияют, а на обочине – нежные розовые цветы, опаленные холодом по краям. Сквозь лучи света пунктиром падает вертикальный дождь, оживляя прихотливые лужицы, окаймляющие каждый камень, заплетая ручейки в прозрачные косы.
Нет никого, чтобы рассказать ему о минутах абсолютной любви.
Так слушайте меня, слушайте, прошлые и нынешние, пусть ваши руки больше не окажутся в моих, пусть вы не обратите ко мне ни единого слова, - я вас помню. В моем сердце много комнат, и, если ваш комплект ключей покоится на дне морском, мой – по-прежнему здесь, в кармане куртки или в седельной сумке.
Мои сапоги могут оставить мокрые уличные следы в любом из этих помещений. Вы забыли мое лицо – но поднимите глаза к прояснившемуся небу – там синяя нежность, не принадлежащая никому – и верная каждой и каждому из нас.
Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня)
***
Когда пойдешь на праздник с ней и с твоими друзьями, выпей рюмку за мое здоровье. Подумай: "Пусть ни она, ни ее кобыла не споткнутся на краю оврага; пусть у ее лошади в достатке будет сено и зерно, а у нее - хлеб насущный". Пожелай, чтобы небо над нами было прозрачным и тихим, и земля держала нас крепко; чтобы не тронули нас ни пуля, ни нож, ни клыки дикого зверя.
Подумай обо мне: в моем внутреннем дворе сейчас квадратная ночь. Надо мной луна, прядая ушами, ищет свежие облачные ростки. Подумай о моей кобыле, пожелай ей увидеть во сне поле без горизонта, табуны без края.
Вспомни обо мне трижды, прежде, нежели пропоет петух.
С наступающими (и уже наступившими) зимними праздниками! Пусть ваши планы и мечты осуществятся наилучшим образом!
А пока, в предпраздничной суете, мы подготовили для вас очередной #Дайджест лучших публикаций в наших группах в Facebook, VK и Livejournal. Оставайтесь с нами!
Наш #Дайджест находится по этой ссылке: https://telegra.ph/Prednovogodnij-Dajdzhest-Pora-valit-12-29
*Напоминаем, что наши группы в Facebook - закрытые, чтобы увидеть заинтересовавший вас контент, подайте заявку на вступление.
Мой нож (монолог разбойницы)
Моя маленькая подруга, простая и бесхитростная, хочешь, я скажу тебе правду? Позавчера одна мертвая женщина предупредила меня, что жизнь коротка - нужно торопиться признаться в любви всем, к кому я по-настоящему привязана. Я люблю тебя, моя низкорослая, пахнущая сталью, жесткая, молчаливая напарница. Мы с тобой неразлучны - с кем бы я ни танцевала на праздниках, с кем бы ни разделяла трапезу, кто бы ни гарцевал на светло-рыжем коне бок о бок со мной, - ты все равно ближе к телу. Обычно - на поясе, в маленьких кожаных ножнах, часто - в моей правой руке.
Кто режет хлеб, сыр и рыбу для друзей, не раз державших в ладонях мою жизнь? Кто может спасти рвущуюся с веревки лошадь? Кто тихо упирается кончиком острого лезвия в дно моего кармана, когда я иду по пустой черной улице?
Ты моя наперсница, ты моя сестра, ты знаешь смертный вкус чужой крови, но ни разу не ранила меня. Ты была со мной в моменты лучших поцелуев и в годину горючих слез. Ты спишь со мной в одной постели и видишь мои сны. Ты сопровождаешь меня везде. И только иногда, ночью, мой вышитый ремень с ножнами небрежно падает на пол вместе с остальной одеждой.
